МАТЬ ГОРОДОВ РУССКИХКниги / Звенит слава в Киеве / МАТЬ ГОРОДОВ РУССКИХСтраница 2
Андрей с улыбкой поглядел на пана.
— Быль молодцу не укор. А правду ль болтают, будто ваш король Казимир — расстрига? Вроде он монахом был?
— Был… — неохотно проворчал гость. — В монастыре Клюни, во Франции. Однако ж его освободил от обетов сам папа римский, для того чтобы он, верный католик, взошёл на престол польский.
Андрей повёл поляков к киевскому чуду — собору святой Софии, воздвигнутому там, где кипела последняя кровавая сеча с печенегами. Тогда это место находилось за городскими воротами, однако с тех пор город так разросся, что новые, построенные по приказу Ярослава каменные стены окружали уже едва ли не вдвое большее пространство. Железные, украшенные позолотой ворота в глубокой каменной арке, прозванные Золотыми, вели теперь в город. Над воротами возносилась белоснежная церковь Благовещенья, увенчанная золотым архангелом.
Пройдя через Золотые ворота, полюбовавшись ими, церковью и мощной воротной башней из розового кирпича, гости вскоре оказались у громадного здания. На северной и южной сторонах собора толстые столбы с тремя арками внизу и вверху поддерживали каменные хоры, к которым шли витые деревянные лестницы с паперти, обводившей всё здание, увенчанное золотыми куполами. Строгие пропорции создавали впечатление грандиозности и великолепия. Монументальная и торжественная, величаво возносилась София перед изумлёнными поляками.
— Войдёмте вовнутрь храма, Панове, — сказал, снимая шапку, Андрей.
Внутренность церкви тоже была великолепна. Алтарные стены, столбы и главный купол переливались мозаикой, остальные стены и лестницы, ведущие на хоры, украшали многочисленные фрески. Княжескую охоту, княжеский суд, народные увеселения и многое другое из жизни знаменитого города можно было увидеть на этих росписях. Одна же из них изображала всю княжескую семью. Рядом с Ярославом, подносящим Христу изображение Софии, стоит княгиня Ингигерда, во крещении — Ирина, а за ними — дочери и сыновья их.
— Где же в этом прекрасном храме находится князь, когда идёт богослужение? — спросил старик.
— А вон, видите, наверху решётки и пурпурная занавеска? Там, за ними, кафизма, помещение для княжей семьи. Из кафизмы есть дверь на гульбище, а с гульбища деревянный переход прямо во дворец. А ещё по велению князя при сём храме учреждена особая палата, где положены для народного употребления книги, с греческого на славянский язык переведённые. Многие из них собственной рукой князя списаны…
— Князь Ярослав есть правитель просвещённый, — с уважением заметил старик. — О том в разных царствах немало говорится и пишется. Недаром при блистательном его дворе другие, не столь удачливые, правители приют находят. Вот хоть бы тот же Гаральд в своё время или сыновья убитого английского короля Эдмунда… А также много пишут и о красоте и богатстве вашего Киева. Летописец Адам из города Бремена называет его украшением Востока и соперником Царьграда, Ярослава же святым именует…
— Святым? — улыбнулся Андрей. — Нет, не святой наш князь. А что мудрый, так тут не поспоришь. Широко при нём Русь раскинулась. От самого моря Северного до Азии, Венгрии да и к Дании подошла. А сколь много стран торговать с нами посылают, про то вы и сами знаете…
— О, да. Русские товары славятся, особо же — отменные меха.
— Меха же наши и впрямь никому надеть не зазорно. А теперь взгляните, Панове, вот невдалеке от Софии — другой храм, Десятинная церковь прозывается…
— Почему такое название церковь имеет?
— Воздвигнута та церковь батюшкой князя Ярослава, Владимиром Святославичем, и дал он ей от имения своего и от град своих десятую часть. Оттого так и прозывается…
— Кто ж изваял тех прекрасных коней, что за церковью стоят?
— Те медные кони столь древни, что мастер неведом. Вывезены они князем Владимиром из Корсуня.