Дорога на КиевКниги / Дорога на КиевСтраница 2
— Кхе-кхе.
Никогда не думал, что сидя на земле можно подпрыгнуть так высоко. Но я подпрыгнул и опустился на острый сучок.
— У-й-й-й!
— Испужался, — утвердительно произнес незнакомый голос. — А коли ты такой пужливый, неча ночью в костер глазеть, очи застить. Надобно слушать да вокруг поглядывать.
Глаза, наконец, привыкли к темноте, и я начал различать нежданного гостя. Это был невысокий древний старичок в серой свитке и коричневых портах, с редкой, но длинной бороденкой на худом лице и густыми седыми бровями, полностью скрывавшими глаза. Из-под кушака выпирал небольшой животик. Кажется, он был доволен результатом своего внезапного появления.
Не ожидая приглашения, старик, охая, сел у костра.
— Эх, косточки мои, косточки! Может, угостишь чем?
Я торопливо разломил, а точнее, расколол сухарь пополам и протянул ему. Он с сомнением посмотрел на него и принялся неторопливо грызть. Потом поднял глаза на меня. Они оказались у него ярко-желтыми и лучистыми — никогда не видел таких глаз.
— Вот проходил мимо, увидел костер и решил поглядеть, кто это тут ночевать устроился.
Я подумал, что вряд ли кто-то по доброй воле будет здесь шастать просто так, особенно по ночам, но на всякий случай промолчал.
— Днем, вроде, гарью пахло.
Он кинул на меня вопросительный взгляд. Я опять ничего не ответил.
— Думал, может, случилось чего.
И я не выдержал. Сбиваясь, вытирая слезы и сопли, рассказал, как бабка попросила меня сходить в Святиборову рощу, как я не торопился, как брел по лесу, разглядывая пичужек и зверушек, собирал в пучки и развешивал на деревьях траву и корешки, и только Рощу проскочил и воду набирал как оглашенный. Рассказал, как вернулся, как собирал трупы, как полдня копал ножом могилу, как корил себя, что опоздал.
— А и спешил бы, все равно ничем не помог, только сам бы голову сложил. Только вот не пойму, почему в Роще бежал?
— Так ведь там леший живет! — вытаращил я заплаканные глаза.
— Да? Ну и что?
— Как что? Задерет!
— Леший? Зачем?
Его вопрос поставил меня в тупик. Лесовиков и прочей нечисти все боятся, а почему, я не знал.
— Ну, говорят, он год-два назад из соседней веси девку украл и у себя держал. Только вот на что она ему сдалась, ума не приложу.
— Насчет девки брехня, — категорически сообщил дед. — Ну да ладно. А ты теперь, стало быть, сидишь и думаешь, чего делать, — опять вроде бы не спрашивая, а утверждая вымолвил он. Несколько минут прошло в молчании. Старик сидел, хмуро уставившись в костер.
— Беда, — задумчиво сказал он, наконец. — Беда идет на землю русскую. Степняки уж и до здешних мест добираться стали. А тебе надобно в княжий град идти.
— В Киев? — испуганно спросил я. — Что ты, дедушка. Я и в соседние веси ходил всего-то пару раз.
— В Киев, — твердо повторил он. — К князю Владимиру на службу. Хоть и ждут тебя великие трудности, но ежели одолеешь их, свершишь великие дела. Короче, должон дойти, — закончил он.
Я потрясенно молчал и даже не думал спросить, к чему князю Владимиру сдался на службу чернедь-мужик, да еще малолетний.
— Не-е-е, — протянул я. — Не дойду. Я и дороги-то не знаю.
— Дорога до стольного града нехитрая. По тропке выйдешь на дорогу, в трех днях пути лежит на той дороге богатое село. За селом свернешь в Черный лес, а там и до Киева недалеко. Скоро будешь в стольном граде. Если не задержишься. — И многозначительно глянул на меня. Почему-то его взгляд уверенности мне не прибавил. — А куда тебе еще деваться?
Тут я вынужден был согласиться, что он прав. Деваться мне действительно некуда. Я напоследок шмыгнул носом и провел под ним кулаком.
— Сопли по лицу размазывать неча, — строго выговорил дед. — Коли текут, в подол рубахи высморкайся али на землю их выбей. Чай при княжеском дворе жить будешь.