Образование Киевской Руси и ее государственности. (Времена до князя Кия и после него)

Книги / Образование Киевской Руси и ее государственности. (Времена до князя Кия и после него)

Страница 46

Не случайно в словах темного крестьянина Юга Руси, Кобзаря Олексы, упоминание об Ойраз-Земле Предков. Оно взято из далеких преданий. Из таких же преданий взято, что Царь этой Земли назывался Сварогом, а его сыновья («Сыны Света») были Перун, Волос, Дажбо, и от Дажба сыны: Рус, Лех и Коровач, т. е. Рус, Лех и Хорват (Крева). Книг о прошлом Кобзарь не читал, не читал и Кадлубека, но нечто общее с описаниями Кадлубека у Кобзаря Олексы было. Откуда же оно, если не из народных преданий?

Мы думаем, что когда-то этих преданий было великое множество, но что до нас дошли лишь отрывки и отдельные слова.

Так, Князь Кий, известный по Нестору и попавший в некоторые другие Летописи, — тоже историческое лицо, но его «вычеркнули» из Истории из политических соображений. И то, что было сказано о Князе Кие, было приписано другим лицам точно таким же образом, как были выброшены или использованы для новых целей древние предания. Не даром же в Раскольничьей Летописи, куда это попало из Летописей Северных, Князя Кия с Братьями и даже сестрой Лыбедью называют «разбойниками». Сделано это было с целью очернить Кия с Братьями. Кому это понадобилось? Тем, кто захотел приписать себе дела и подвиги, совершенные Князем Кием.

К числу последних надо отнести и основание первого Русского государства. Новгород, которому следовало бы первому этим заняться, Русским государством не занимался и стал им заниматься лишь позднее, когда занялся Князь Кий и его потомки. Поэтому должно искать в Летописях, среди дел Новгродских и дел Киевских, приписанных Новгороду и изъятых из Истории Киевской Земли.

Недаром ведь Кобзарь Олекса говорил: Та було у Великой Матери-Земли нашей,

та було у ней Пятеро Дiтей. Та бувъ Славенъ, Русь, Лехъ, Кровачъ,

та бувъ Богумиръ Великiй…

Тут есть перемещение лиц, ибо Рус, Лех и Коровач относятся к Внукам Дажбовым, а Богумир был после них, хотя есть и другая версия («Дощки Изенбека»), по которой то были Три Вестника Солнца-Индры. Во всяком случае, эти лица, ибо они наверное существовали, были последующей эпической традицией превращены в героев полубожественного типа и были исторически значительными. Иначе о них бы не стала помнить народная память.

Славен-Князь был, по народной традиции, основателем Новгорода, а Скиф, его брат или сын, был родоначальником Южного Русского народа. Эти персонажи, конечно, удалены от нас [во времени] и наделены легендарными чертами, хотя, к чести Русов, они их почти не указали, и если такие черты существуют, то традиция их не передала.

В параллель с этим мы должны привести следующий отрывок из книги Валентина Иванова («Повести древних лет», Трудрезервиздат, Москва, 1959 г.): …Слепые сказывали сказание:

Жил от древности древнейший Славен! От того да от Славена,

Да от жены его, от Белой от Лебеди, Да от сына их, от Волха Всеславного

Повелось племя Славное, Славное племя Славянское!

Слава, слава славная! А внук их Микула,

А прозвищем Селянинович, Учил Славян Черные леса валить на огнище,

Чтоб было где расселяться, Чтоб было где разгуляться,

Роду-племени нашему, Роду-племени Славянскому.

Слава, слава славная! А и научил Микулушка,

А и научил Селянинович Землю пахать, Да в борозде зерно-семя хоронить,

Да растить добрый хлебушко, На потребу рода Славного,

На потребу племени Славянского. Слава, слава славная!

Нам от дедов сказано, Да от дедов приказано,

Да от пращуров завещано: Жить в роду-племени общинно,

Дружить братьями-сестрами, Любить отцами-детями.

Слава, слава славная! Слава, слава Славянская!

Слова Кобзаря Олексы отличаются от этого сказания Новгородского типа, но в них есть и общее — Славен, один из пятерых детей (Адитии Ведийцев).

Подобные указанным совпадениям, общие для двух или трех сказаний — имя, название местности или указание на время — являются связями между ними и определяют общность содержания.

Здесь — в словах Кобзаря Олексы и в Новгородском сказе общим является имя «Славен». Это указывает на общность их происхождения и, может, на общность содержания, дополняющего друг друга. В Ипатьевской Летописи мы тоже встречаем имя Славена.