Данники и даннические отношения на руси х-хи вв. В дореволюционной и советской историографии

Книги / Киевская Русь. Очерки отечественной историографии / Данники и даннические отношения на руси х-хи вв. В дореволюционной и советской историографии

Страница 8

О дани во Владимиро-Суздальской Руси писал Н. Н. Воронин. Он вы­делял дань из системы феодальной эксплуатации, считая данничество чем-то внешним, наносным, пребывающем на поверхности общественного бы­та. И на юге даннические отношения нельзя принимать за форму фео­дальной зависимости, ибо для того, чтобы установилась последняя, данник должен был перевоплотиться в феодального крестьянина: «Сельское на­селение собственно киевской территории— Поднепровья— с развитием здесь княжеского и церковного феодального землевладения быстро пре­вращалось из данников в феодально-зависимых крестьян».

Вне феодализма рассматривал дань и С. В. Бахрушин. Обращаясь к «Державе Рюриковичей», ученый подчеркивал, что она «основывалась не на интенсивной феодальной эксплуатации, а лишь на сборе дани с покорен­ных племен. В стране, где господствовали еще общинные порядки, хотя и находившиеся в состоянии разложения, иначе и не могло быть». Несколько ниже С. В. Бахрушин заключает: «Итак, не освоение земли, а грабеж насе­ления в виде дани является основной задачей военной организации, воз­главляемой киевскими князьями. При невозможности интенсивно эксплуа­тировать покоренное население необходимо было непрерывно увеличивать число данников, расширять территорию, облагаемую данью». Значит, дань — вид грабежа, а не феодальная повинность. Даже в XI в., особенно на окраинах русской земли, дань ничего общего не имела с феодальными учреждениями.

С. В. Юшков был первым советским ученым, написавшим специаль­ную работу о древнерусской дани. В 1936 г. он выступил со статьей «Эво­люция дани в феодальную ренту в Киевском государстве в X-XI веках», где попытался проследить эволюцию дани за время, указанное в заглавии. Дань у С. В. Юшкова в своем развитии проходит два этапа: первый, когда она еще не была феодальной рентой, и второй, когда она стала таковой. Снача­ла «сбор дани вместе с „примучиваниями" разного рода был не чем иным, как организованным феодальной властью грабежом сельского населения .» Правление княгини Ольги знаменует решительный перелом в даннических отношениях. Ольга ликвидировала местных племенных и варяжских кня­зей, взамен которых «была создана прочная, непосредственно связанная с центром, местная финансовая и, вероятно, судебная администрация». Она устроила погосты — финансово-административные и судебные центры, где находились княжеские агенты. Смысл перечисленных нововведений киев­ской княгини состоял в том, что «вместо периодических наездов — осенне­го и зимнего полюдья князя или наиболее близких к нему дружинников — создается постоянно действующая, прочная и довольно густая сеть финан­совых органов, которые затем уже передают собранную дань или князю или представителям князя». Однако этим мероприятия Ольги не ограничились. Ею были учреждены еще дани и оброки, что свидетельствует, по С. В. Юшкову, «об изменении состава сборов». Именно в оброках автор усматривал «новые дополнительные обложения», введенные Ольгой. Дань взималась «уроком» (общей суммой) с дыма или рала мехами, медом, вос­ком, а оброк платили с земли, что позволяет отнести его к одному из «пер­вичных видов типичной феодальной ренты. Оброк мог выплачиваться хле­бом и другими продуктами питания или деньгами». Итак, «деятельность княгини Ольги имела своим следствием форсирование процесса сближения дани с типичной феодальной рентой. Погосты не были просто финансово-административными центрами: они были центрами феодального власт­вования, основными очагами феодальной эксплуатации». В дальнейшем этот процесс ускоренными темпами шел прежде всего в принадлежавших князьям и церкви волостях и городах, где «права князя и церковных властей над сельским населением ничем не ограничивались, и оно быстро превра­щалось в феодально-зависимое крестьянство». Преобразования Ольги коснулись не только древлянской земли, но и всей территории Киевского государства. Перерождение дани в феодальную ренту произошло в ре­зультате захвата земель племен, обложенных данью и превращения этих земель в феодальные владения князей и их слуг, постепенного упорядоче­ния способов сбора дани в одинаковом размере (с двора или от рала), в ре­зультате раздачи князьями земель данников боярам и церковным организа­циям.

Таким образом, по предположению С. В. Юшкова, «при княгине Ольге произошла крупная финансово-административная реформа, изменился по­рядок взимания дани и, по-видимому, состав самой дани». Эта реформа создала благоприятные условия для перехода дани в феодальную ренту.

В плане развития советской историографии данничества идеи С. В. Юшкова представляли несомненный интерес. Впрочем, исследова­ниям С. В. Юшкова, посвященным данническим отношениям в Киевской Руси, явно не хватало фактического материала. Вот почему читателя, зна­комящегося с этими исследованиями, преследует ощущение схематизма, обедняющего историческую действительность. Но, несмотря на это, влия­ние концепции С. В. Юшкова на последующих историков было весьма за­метным: среди многих современных авторов пользуется признанием его мысль о реформе княгини Ольги, положившей начало превращению дани в феодальную ренту.